Михаил Дунаев

«... Не как мальчик же я верую во Христа и Его исповедую, а через большое горнило сомнений моя осанна прошла...» — такое признание можно прочитать в последней записной тетради Ф. М. Достоевского. Не в этих ли словах его — ключ к пониманию всего наследия писателя? Нет сомнения. Здесь ясное указание на путь, и на итог пути, каким он прошел в жизни.

Фрагменты книги Михаила Дунаева о неотделимом взаимодействии православия и русской литературы восемнадцатого и девятнадцатого веков в прочтении протоирея Константина Смирнова.

В историю мировой культуры Лев Толстой вошел, прежде всего, как один из гениальнейших художников-творцов. Но, быть может, еще большее значение имеет — для всеобщей истории человечества — его опыт веротворчества, урок, требующий осмысления слишком пристального. Вникая в художественный строй мысли человека, мы не судим его, не превозносим и не отвергаем. Мы лишь трезво сознаем страшные...