Исчезновение. Недолгое пребывание в камере пыток

Юрий Трифонов вырос в семье профессиональных революционеров, комиссаров Гражданской войны, ответственных работников ответственных учреждений, обитателей того самого «дома на набережной», что станет впоследствии названием знаменитого романа. Его отец организовывал Красную гвардию в предреволюционном Петрограде, был членом реввоенсоветов Восточного и Южного фронтов, руководил легендарной операцией по перевозке из Екатеринодара на Урал «золота республики» — монет и слитков на несколько миллионов тогдашних рублей, создавал Камскую военную флотилию, строил первые бронепоезда. Для Юрия отец был высшим нравственным авторитетом. Вот только жить вместе суждено было недолго. В 37-м отца арестовывают, через полгода и мать как «члена семьи изменника родины». Примечательно, что в сохранившихся в архивах анкетах того времени комсомолец и начинающий писатель Юрий Трифонов неизменно подчёркивает революционные заслуги и видное общественное положение отца, что по тем временам звучало дерзким вызовом. О постигшей же его участи старается умалчивать, что, бывало, оборачивалось крупными неприятностями. В начале 1951 года, например, в период громкого успеха «Студентов», он заполняет две анкеты — для Комитета по Сталинским премиям и для вступления в Союз писателей. В первой всё соответствовало «букве» того времени (что, кстати, не помешало присуждению премии). А во второй — ни слова об аресте, а сказано только, что отец «умер в мае 1941 г.»(на самом деле в 1938 году, точного уведомления семья тогда не получила). Кто-то подметил и донёс, скандал разразился страшный. Комсомольская организация Литературного института, который Трифонов уже окончил, но где состоял на комсомольском учёте, объявила ему выговор с предупреждением (поначалу намеревались исключить). Это событие позднее описано в рассказе Трифонова «Недолгое пребывание в камере пыток», где есть такие слова: «Слабая книга внезапно получила премию. Поэтому было сладко меня исключать. И было за что: я скрыл в анкете, что отец — враг народа, во что никогда не верил»